В марево осени месяц открыл врата:
Долгие тени, свет на песчаном дне…
Кровью своей я привязан к тебе всегда,
Ты будто призрак в облаке дождевом.
Ложью опутан мир до конца времён –
Я на стекле рисую твой силуэт.
Боже, зачем мне знать, где твоя тропа?
Я так устал разбираться в обрывках лжи…
Утренний месяц в омут небес попал.
Не отводи стрелу, летящую наугад,
Не принимай безропотный чей-то взгляд –
Может быть, я узнаю, зачем я жив.
Мысли открыты, тайны известны наперечёт,
Соприкасаются наши с тобой пути.
Слышу, как ветер молитвы твои несёт,
На переправе – тонкая кромка льда.
Ты так рискуешь, меня принимая в дар,
Что не смогу я даже сказать «прости».
(с) Clair Argentis
Долгие тени, свет на песчаном дне…
Кровью своей я привязан к тебе всегда,
Ты будто призрак в облаке дождевом.
Ложью опутан мир до конца времён –
Я на стекле рисую твой силуэт.
Боже, зачем мне знать, где твоя тропа?
Я так устал разбираться в обрывках лжи…
Утренний месяц в омут небес попал.
Не отводи стрелу, летящую наугад,
Не принимай безропотный чей-то взгляд –
Может быть, я узнаю, зачем я жив.
Мысли открыты, тайны известны наперечёт,
Соприкасаются наши с тобой пути.
Слышу, как ветер молитвы твои несёт,
На переправе – тонкая кромка льда.
Ты так рискуешь, меня принимая в дар,
Что не смогу я даже сказать «прости».
(с) Clair Argentis