Послушай, ты будешь долго
Глядеть в узор опустевших комнат,
Ты будешь верить, и помнить
Свой самый шальной рассвет.
Мы все рождены другими.
Хрустальным шорохом – имя,
И пальцы твоей святыни
Измазаны прахом лет.
***
Земные пути
И небесные судьбы.
Кому-то идти,
Ну а нам – отдохнуть бы.
Постылые лица
И руки из стали
Живые страницы
Небрежно листали.
Чуть слышно тревожное
Чувство запело:
Уйти, если можно,
За шорохом белым.
Остаться опять
Не нарушив покоя.
У края стоять.
И не звать за собою.
***
В чужом лабиринте
Чужими молитвами
Ночь отмеряется
Четкими ритмами.
Символы времени
В мыслях упрятаны,
Тайное – явно
За зеркалом матовым.
Больше чужие слова
Не используя,
Смотрим чужими глазами
На озеро:
Там, глубоко, где рождаются истины –
Столько обмана, что вряд ли мы выстоим.
(c) Clair Argentis, 2008
Глядеть в узор опустевших комнат,
Ты будешь верить, и помнить
Свой самый шальной рассвет.
Мы все рождены другими.
Хрустальным шорохом – имя,
И пальцы твоей святыни
Измазаны прахом лет.
***
Земные пути
И небесные судьбы.
Кому-то идти,
Ну а нам – отдохнуть бы.
Постылые лица
И руки из стали
Живые страницы
Небрежно листали.
Чуть слышно тревожное
Чувство запело:
Уйти, если можно,
За шорохом белым.
Остаться опять
Не нарушив покоя.
У края стоять.
И не звать за собою.
***
В чужом лабиринте
Чужими молитвами
Ночь отмеряется
Четкими ритмами.
Символы времени
В мыслях упрятаны,
Тайное – явно
За зеркалом матовым.
Больше чужие слова
Не используя,
Смотрим чужими глазами
На озеро:
Там, глубоко, где рождаются истины –
Столько обмана, что вряд ли мы выстоим.
(c) Clair Argentis, 2008